Айкидо Годзо Сиода. Тренировки с великими

Я прибыл в Японию 30 марта 1986-го. В Торонто я изучал Йошинкан Айкидо Годзо Сиода под руководством Кимеда Такеши-сенсея. На тот момент у меня был 3 дан. Один из моих старших товарищей (близкий друг), уехал в Японию на полгода раньше, и всячески поощрял меня к поездке, поскольку судьбы мира от моего пребывания в Канаде не зависели. Я решился после его слов: “Такено-сенсей поражает воображение”.
Я спросил у Кимеда-сенсея разрешения отбыть, он написал необходимое письмо-представление. Решив финансовый вопрос, я полетел. Мой план подразумевал, что через год я подтяну Айкидо, выучу Японский, заработаю денег и наемся суши. План растянулся на 9.5 лет.
По прибытии в Японию, я прожил четыре дня в New Hotel Otani, самом фешенебельном отеле Токио (это отдельная история), после чего приоделся, схватил в охапку дары и верительную грамоту, и отправился  в Хомбу. Мой друг Алистер, при переводческой поддержке Дэвида Рубенса, представил меня Такено Такафуми-сенсею. Молодой учи-деши заварил мне чай (первый и последний раз за девять лет!!)
Такено-сенсей оценивающе осмотрел меня и спросил моё мнение о других канадцах, которые приехали ранее. Я сказал, что знаком с ними, но не знаю, чем они занимаются в тот момент времени. Тогда он высказал мысль, которую я не забыл до сих пор: “Айкидо очень сложное, но очень интересное”. Только сейчас, спустя все эти годы, я вижу, как верно это подмечено. То, что я повторяю эти слова на каждом своём семинаре (и что мои ученики обречены так часто это слышать) – моя дань уважения  этому человеку.
Такено-сенсей ознакомился с моим письмом-представлением и заметил, что должен поговорить с Канчо (Сиода Годзо-сенсей). Вместе с тем, он был уверен, что я могу пожить в додзё в течение месяца. Моя реакция была: “ЧТОО?” Похоже, Кимеда-сенсей в тайне от меня попросил для меня разрешения на проживание в додзё в течение этого периода времени. Я специально просил его не делать именно этого, поскольку знал, что правила поведения в додзё были крайне строгими. Проживая в додзё, мне будет крайне сложно найти работу и собственное жильё. Я сказал Дэвиду Рубенсу, что не хочу жить в додзё. На что он ответил, что в случае отказа я пойду против пожеланий своего учителя, а это нехорошо. Короче говоря, я переехал из роскошного номера в New Hotel Otani в общую комнату при додзё, в которой кроме меня обитало 6 учи-деши.
В тот вечер я в сопровождении Алистера впервые попал на kuro-obikai (тренировку для чёрных поясов), которую проводил Канчо. Мы построились, и старший инструктор крикнул: “Bango!” Мы пересчитались, чтобы знать, сколько нас собралось. Сейчас это кажется глупым, но я был очень рад, что смог правильно назвать свой порядковый номер. Это должно подсказать вам, какое влияние оказала на меня атмосфера, царившая на татами. Я пульсировал энергией!
Когда Канчо зашёл в зал, первой моей мыслью было: “какой же он малюсенький”. После приветствия, мы перешли к работе над принципами показанной им техники. Мой друг дал происходящему точное определение: “уроки магии”. Никто из нас не мог повторить то, что делал учитель. Более того, мне казалось, что никто из нас и не понимал, что делает учитель. Я-то про себя могу это заявить со всей ответственностью. До сих пор не понимаю.

Формально я был принят в додзё в следующий понедельник. С этого дня и пошёл отсчёт моего месяца пребывания там. Я застал золотую эру Йошинкан. Имея сейчас возможность рассказать о своём опыте, я постараюсь передать его как можно точнее. Но как уже отметил Эллис: “Это надо было прочувствовать.”
Канчо Сиода Годзо
Сиода Годзо был основателем Йошинкан Айкидо. В те времена он был магической фигурой, окружённый величайшим уважением. Я ни разу не исполнял укеми от простых техник для него и не могу считать его своим учителем (как бы сильно мне этого не хотелось). В том числе потому, что ни разу я не получил от него ни одного прямого указания. Вместо этого он смотрел и смотрел на меня  во время ежедневных тренировок. Потом подзывал Такено-сенсея и что-то говорил ему. А уже он, в свою очередь, сообщал мне.
На тренировках для чёрных поясов стало быстро понятно, что укеми для него будут делать только учи-деши. Канчо кивал головй  – и учи-деши вскакивал со своего места, чтобы ассистировать. Иногда это приводило к забавным казусам, когда несколько учи-деши вскакивали одновременно. Я отчаянно хотел ощутить его техники. Я не сомневался, что обладаю бОльшими талантами и правами стоять перед Канчо в качестве учи-деши, чем все они. Но я знал своё место.
И всё же вишенкой на торте куро-обикай было появление Канчо рядом. Он вставал и наблюдал за моими попытками воспроизвести его технику. Мой партёр всегда сопротивлялся движениям. Но после того, как Канчо вносил коррективы в стойку, угол, после того, как он контролировал рукой работу бедра или плеча – всё волшебным образом получалось! Наверное, можно сказать, что я прикоснулся к его техникам через третьих лиц.
Ещё более невероятным было, когда от касания моих бёдер Канчо вдруг начинал падать уке [sic]. Канчо отнимал руки – уке начинал вставать. Канчо прикладывал руки к моим бёдрам – уке снова начинал падать! Это проделывалось огромное количество раз, и не только со мной – со многими другими. Когда он в очередной раз проделывал этот трюк, я посмотрел ему в глаза с немым вопросом: “Что, чёрт возьми, происходит?” Он ткнул в меня пальцем, сказал что-то на японском (я, естественно, не понял), рассмеялся и пошёл к другой паре. У меня сохранилась видеозапись, где я стою в паре с самой маленькой японкой на планете. И не могу сдвинуть её. Но как только Канчо прикоснулся ко мне – она упала. Самое забавное случилось, когда он прикоснулся к ней: настала моя очередь упасть. Тайна, покрытая мраком.
Мне представилась возможность побыть уке для Канчо, когда штаб-квартира переехала в Очиай-додзё в Синдзюку. К этому времени Канчо уже узнавал меня в лицо, и ему не приходилось больше читать имя, вышитое на моём доги, чтобы поздороваться.
Я был частью его свиты на первой Демонстрации Йошинкай Айкидо в 1990. Он следил за моим показательным выступлением, за тем, как я исполняю укеми для Накано-сенсея. Возможно, благодаря этому, я был приглашён в качестве уке на его показательное выступление. По возвращении в Японию, я был допущен к эпизодическому ассистированию во время куро-обикай. Каждый раз это был уникальный опыт.
•Бывало, что он исполнял технику, а я не испытывал никакой боли. В то же время, тело моё тяжелело, как будто превращалось в тонну кирпичей, и я падал.
•Иногда я вообще ничего не успевал почуствовать. Я хватал его – и оказывался на полу. Без малейшего представления о том, как это произошло.
•Случалось, что я исполнял захват, а он вдруг обращался с речью к тренирующимся, но я не осмеливался отпустить. Я уставал, хват слабел… Тут он бросал в мою сторону свирепый взгляд, я сосредотачивался, хватался покрепче – БАХ! Я на полу.
•В одном случае я схватил его руку, а один из старших учи-деши схватил мою, а потом Канчо сделал что-то – и я ощутил, как нечто прошло сквозь меня – и учи-деши упал! Я совершенно уверен, что отказывался поверить в случившееся. Но канчо исполнил это два раза подряд. Просто поразительно.
Лишь однажды, на демонстрации для Японского Общества Боевых Искусств  (JMAS), я исполнял укеми от свободных техник. Я не помню в точности, когда это было. Помню только, что Канчо сказал мне: “танто”. Я схватил деревянный нож и встал перед ним. Помню, как в голове пронеслось: “Что же теперь, чёрт возьми, делать?” Едва я начал атаку – он бросил меня без малейших усилий. Всё это время он приговаривал: “Осторожно. Это опасно!” Это было удивительно. Был такой момент, когда он нанёс мне прямой удар в лицо, но я не ощутил боли. Изменилось лишь направление моего движения. Возможно, эта демонстрация сохранилась у кого-то на видео. Хотел бы я взглянуть.
Самое поразительное – это что Канчо любил говорить на показательных, что уке на самом деле приятно, когда он их бросает. Он мог быть крайне жесток при исполнении техник, поэтому я часто ловил себя на мысли: “Кому это может нравиться?” Но, положа руку на сердце, могу сказать: когда Канчо бросал меня – это действительно было нечто приятное. Полагаю, это – ещё одна его тайна.
 
– Роберт Мастард